ЦИВИЛИzАЦИЯ

мистическая антиутопия ега терновский

посвящается памяти отца и совести других умных людей...
I ЧАСТЬ Я одинаково порицаю берущих
на себя задачу восхвалять
человека, и видящих в нём
только унизительные стороны,
а равно и тех, которые думают
лишь, как бы развлечь его,
одобряю тех, кто с воздыханием
ищет истину...

(Б. Паскаль)
В центре главного города одной из наименее значимых префектур Единой Европы, посреди улицы стоял дом, точнее посреди улицы протекал канал, а по краям набережной возвышались два здания-близнеца, прямо против друг друга, соединенные между собой через канал крытой галереей…

Однако автор вынужден скрыть и название улицы, и даже самого города. Каждый со временем поймет причины этой благоразумной скромности. Ведь писатель, становясь летописцем времени, касается стольких язв…
Комплекс зданий, о которых шла речь выше, был выстроен в так называемом стиле постмодерна, в конце двадцатого века. Он являл собой два трапециевидных куба, в семь этажей каждый, которые были построены из высокотехнологичного железобетона и облицованы снаружи тонированным стеклопластиком. Соединяющая эти два здания галерея стыковалась с верхними этажами обоих строений. Сама она была крыта полукруглым прозрачным куполом. На фасаде зданий, под плоской крышей красовалась неоновая вывеска с лаконичным названием: МОСТ. Со стороны весь комплекс мог быть похожим на какое-то коммерческое предприятие: толи на павильоны большого супермаркета, толи на банковские офисы. Дорогой читатель, это было чисто в кафкианском духе: внутри тех зданий (и про то знал каждый житель города), как ни странно, находились международный суд и прокуратура – они были помещены на правом берегу канала, и следственная тюрьма, которая находилась на левом…
Но, друзья, немного притормозим лошадей, ведь всего того, о чем пойдет речь далее, вовсе могло и не быть. Все это могло лишь привидеться, или может быть присниться вашему покорному слуге. Ведь реальность и время, как мы знаем, не только эмпирически наукоемкий «императив», а иногда вопрос чисто философский и даже мистический…
Впрочем, автору лишь известно, что наше повествование описывает события, произошедшие в не таком уж далеком… будущем. Ему хотелось бы только нагромоздить в своем произведении как можно больше противоречий и анахронизмов, что бы похоронить правду под грудой неправдоподобных и нелепых деталей, но она все–таки пробьется наружу, как мощный побег живучей лебеды сквозь бетон взлетной полосы аэродрома…
Но вернемся на исходную. В наших зданиях, для начала, нас заинтересует лишь то, где находилась тюрьма. Так вот, если бы, мой дорогой читатель, мы с вами имели глаза – рентгены, то сквозь тонированное стекло облицовки наш взор мог бы пробежаться по однообразным этажам и коридорам с открытыми для взгляда клетками камер на подобии американских «алькатрасов», с общим проходом к межэтажным лестницам. Все двери в здании были из бронестекла с электромагнитными замками. В этих помещениях, как известно обывателю, находились под арестом так называемые нарушители порядка: воры и убийцы, грабители и насильники, террористы и скрывающиеся от уплаты налогов и алиментов всякого рода мошенники. Все это так. Вот только если б наши глаза могли бы видеть дальше и глубже, то мы бы узнали, что в подземных помещениях тоже текла своеобразная жизнь. На трех этажах ниже «нулевой отметки» размещались канцелярии секретной полиции Северного Округа (в те времена в этот Округ входили: вся Единая Европа, Союз Независимых Государств и острова Великобритании)…
Так вот, ниже канцелярий находился последний этаж казематов - маленьких закрытых камер одиночного заключения, которые в данное время пустовали, кроме одной, той, которая находилась посреди однорядных клеток. Эта камера, метр в ширину и три метра в длину, нас как раз и интересует. В ней, с плохим освещением и спертым воздухом, мы и найдем нашего главного персонажа. Назовем его для начала Узником…
Этот человек, на вид шестьдесят лет, был одет в невообразимые лохмотья из рогожи, напоминающих обыкновенный холщевый мешок, но только очень рваный. С голыми, худыми руками и ногами, босыми и запачканными пылью. Лицо его было испещрено морщинами и поперечными складками, выдавая Узника как личность задумчивую и немногословную. Пряди длинных и спутанных с проседью волос обрамляли его чело. Подбородок и скулы скрывала так же седая, но чуть рыжеватая борода, которая расклинивалась к низу, и концы ее волос закручивались в естественные завитки. Узник располагался на видавшем виды коричневым мате из потрескавшегося от времени дерматина, брошенном прямо на голый и холодный пол. Заключенный лежал, поджав колени к животу. Одной рукой обхватив предплечье другой, он, как казалось, смотрел на
противоположную стену камеры. Губы его беззвучно шевелились, как-будто наш герой пытался прочесть то, что на ней написано. Иногда его шепот прерывался тихим возгласом: «Господи, ну и что я этим добился?»… Затем он надолго замолкал и закрывал глаза. Вероятно, этого человека одолевали какие-то душевные переживания. При ближайшем рассмотрении, было видно, что лицо его к тому же покрывали синевато-желтые подтеки, по краям губ запеклась кровь, а один глаз прикрывала разбухшая от синяка бровь.
Стена напротив места, где лежал страдалец, была вся исписана, бывшими постояльцами сей «юдоли печали». На ней было видно нацарапанную банальную подпись: «здесь был Эрик, 2005 г.». Чуть повыше – классическое изречение: «оставь надежду всяк сюда входящий». А правее в углу – философскую мысль: «кто не был, тот побудет, кто был, тот не забудет»…
Находился тут и небольшой поэтический экспромт, и по виду очень свежий. Запечатлим его по памяти, немного в ироничном и мифологическом стиле:

НАДО МНОЙ НАВИСАЮТ ПЛИТЫ
ТЕКТОНИЧЕСКОГО ГРАНИТА
ТИТАНИЧЕСКИЕ СТАЛАКТИТЫ
КАПЛЮТ ПРЯМО НА ТЕМЯ МОЁ…
ДОСТУЧАТЬСЯ МНЕ БЫ ДО НЕБА
НО ПОД НЕБОМ СПЛОШНОЙ ПЕПЕЛ
ДА И ЦЕПЬ ОТ СТЕНЫ – МЕТР
ЛИШЬ ДО ТЕМЯ РУКА ДОСТАЁТ….
ГОСПОДИ, КАК Я УСТАЛ
БОЖЕ, ЕСЛИ Б КТО ЗНАЛ
ЕСЛИ Б ЗНАЛ ПРО МЕНЯ ТАНТАЛ
ТО НЕ ТАК БЫ ОН И СТРАДАЛ….
ЭХ, ЕСЛИ Б ДАЛИ МНЕ ВОЛЮ
ТО Я БЫ ТОЧНО, НЕ СКРОЮ
ТОГДА БЫ СВОЕЙ БОРОДОЮ
ВСЕХ ДО СМЕРТИ ЗАЩЕКОТАЛ….


Да-а… Веселого мало. Вздохнув, Узник перевернулся на другой бок, уперся лбом о холодную стену и, закрыв глаза, попробовал вспомнить все с самого начала:
… Тогда, в тот промозглый и пасмурный день накрапывал небольшой дождик…
….Тогда накрапывал небольшой дождик. Капельки воды, неразмазанные отключенными «дворниками», мелким бисером скатывались с ветрового стекла на капот автомобиля. Машина, застрявшая обоими мостами, стояла в жиже лесовозной колеи дороги, по краям которой был виден густой, смешанный лес. Никитин (то был наш Узник и хозяин машины) сидел возле открытого багажника на корточках, прислонившись спиной к запачканному номеру. Держа в руках смотанную буксировочную веревку, с отсутствующим взглядом курил сигарету. Прошло без малого десять минут, как он разочаровался во всех мыслимых и немыслимых попытках что-то сделать в одиночку для своей и так неновой колымаги.
Затем, закончив курить, со словами: «нужно же все-таки что-то предпринимать, Леха», наш горе-шофер поднялся и стал внимательно осматривать окрестность. С правой стороны дороги, за обочиной, сквозь ряды деревьев, он заметил небольшой просвет ни то поляны, ни то опушки. Со слабой надеждой Никитин решил пройтись в ту сторону, что бы поискать какую-нибудь помощь. Пробравшись через частокол тонкого молодого придорожного кустарника, он вышел на небольшой островок открытой местности, который резко опускался в довольно глубокий овражек с высокой травой и лопухами.
И все. Никого, ни души. Тишина, и только шелест монотонного дождика, довольно теплого для того времени года….
Вдруг, ниже, там – в овраге, где свет проникал хуже. Он заметил какую-то возню. Чуть взволновавшись, Никитин громко сказал:
Эй, кто там?!
Возня прекратилась («может зверь какой», подумалось ему):
Эй, коли ты человек – выходи, если зверь, то беги, а ежели леший, то сгинь-пропади….
Уже тише, скорей для храбрости, вспомнив, повторил он бабушкину присказку и стал ждать, что будет дальше. Но видать «леший» тот был не из пугливых, не захотел исчезать, а напротив полез, карабкаясь выше к тому месту, где стоял Никитин.
Вскоре, при ближайшем рассмотрении лесным духом оказался пожилой мужчина, преклонных лет, в болохоне, в котором он был похож ни то на местного лесника, ни то на монаха.
_ Ты что шумишь, мил человек? Аль, что случилось с тобой, приключилось?
Отряхнувшись от травы, и улыбаясь, старик подошел к Никитину. Но глаза его при этом смотрели пристально и настороженно. Дедок был высок ростом, сухопар, с седой клинышком бородой и довольно прямой осанкой для его лет. В его руке была палка в виде посоха, которой он опирался о землю.
_ Да тут недалеко застрял наглухо.… Вот, хотел проехать, срезать немного. Добрые люди подсказали дорогу…. А вы…. Вы, что тут делаете?
Нерешительно начал Никитин:
Вы, наверное, лесник?
Подумав, старик уклончиво ответил:
Да, вроде того.… А, ты, кто будешь?
_Да я ж говорю…. А зовут меня Алексей. Вот, помощи хотел поискать…. До живых людей далеко, не знаете ли?
Растерявшись, повторил Никитин.
_А я тебе, чем не живой? Усмехнулся старый:
Меня же кличут Иваном, других людей вокруг еще тридцать верст не учуешь. А помочь тебе какую надобно?
_Повторяю еще раз…. Уже раздраженно начал Алексей, утомившись от старика:
Увяз здесь у вас по самое «нехочу». Сейчас бы, какую машинку подсобить, или досочек подложить. Эх, да что там!
Старик, тогда смягчившись и подойдя поближе, похлопал бедолагу по плечу:
Да ты не горюй, Алеша. Давай лучше пойдем, поглядим. Подумаем, да там решим. Может и я сгожусь тебе, а?
Пожав неопределенно плечами и чуть сторонясь, Никитин пропустил старика к тому месту, откуда он вышел десять минут назад, и печально побрел следом.
Выйдя на дорогу, они застали машину Алексея в том же положении, даже багажник был открыт. Никитин вспомнил, что его он не захлопнул.
_Вот, такие дела. - Разведя руками, невесело промолвил Алексей:
Да-а, невезуха. - Сказал он, закрыв крышку багажника.
_Так, так. - Деловито начал старикан, потирая руки. Бегло осмотрев автомобиль, продолжил:

Твоя колесница? Ага. Заднеприводная. Хорошо. Да, слышь, Алеша. Тут по ту сторону – шагов пять, в сторонке как раз немного пиленых бревнышек залежалось. Дык, ты их сюда-то натаскай, натаскай. Особливо под задние колеса. Угу?
Алексей, дивясь, неуверенно посмотрел туда, куда показал дед Иван. Но ноги уже радостно побежали к краю дороги…. В минуту было все готово, и Никитин, совсем запыхавшийся, сидел возле заднего правого крыла машины, подкладывая последнюю доску-горбыль. Он с сомнением посмотрел на старика. Тот стоял довольный, и, потирая ладони, задорно сказал:
Ну что, парниша? У меня правов отродясь не было, поэтому садись на педаль и дави на газ. Попробуем пока вперед. А я сзади упрусь. Посмотрим, может выгорит что у нас, а, сынок?... Да не смотри на меня, что я старый. Я все же дюжий. В молодости рыбаком в артели работал. Потом «сидел», и ведь не сидел, а булыжник мраморный в каменоломнях катал…. Да и сейчас иногда на себе и бревна, да зверя какого таскать приходится. Так что давай за работу, парниша!
Уверенно закончил старец. ( «Блажь», - подумал Алексей, - «тут три здоровых мужика врятли справятся. Дурит дедок. Ладно, подыграю ему, пусть покуражится самоуверенный старикашка. Умается ведь. Но надежда умирает последней…, была-небыла».).
_Хорошо, батя. Но смотри пупок не надорви. - Ухмыляясь, ответил Никитин, смотрящему на него деду.
_Ладно, ладно, не переживай. Дай только на персты белые поплевать слегка. - И старик, потирая свои жилистые, измученные работой руки, пошел к заду авто.
Садясь за руль и снимая машину с «ручника», Никитин посмотрел в зеркало заднего вида - старик, кряхтя, спрятался за багажником, тихо приговаривая:
Господи, помоги нам сирым и убогим….
Никитин предупредительно крикнул:
_Берегись! За работу берись!
_Начинай, молочай! На судьбу не серчай!
В тон откликнулся ему дедушка.
И работа закипела. Алексей завел машину и, газуя, услышал, как неистово зарычал движок. Автомобиль с пробуксовкой, с помощью дедовской раскачки потихоньку, потихоньку стал выправляться на лаги. ( «Да, дедок не хилый». - Неверя, подумал Никитин.)
Но машина, соскользнув, откатилась назад, упершись в ту же грязь. Вот, досада! Что и стоило доказать!
_Не скучай, молочай! Давай, заново начинай!
Все так же уверенно закричал дед Иван приунывшему шоферу.
Маневр повторили: все напрасно. Еще несколько раз – результат нулевой, хотя передние колеса и стояли на «суше». Алексей разочаровано посмотрел на подошедшего к его двери старика. Тот, как ни в чем не бывало, замахал руками:
Давай, молочай! Не раскисай! Заднюю передачу включай, а я с передка попробую, Алеша. Господь в помощь!
Никитин исподлобья посмотрел на него, но просьбу старого выполнил. Двигатель заревел снова. Перекрывая шум, дед Иван, подняв руки к небу, закричал:
Господи, Боже! Ты видишь наши старания. Услышь мольбу и помоги, пожалуйста.
Затем, схватившись обеими руками, не хуже мотора зарычал. Машина «испуганно» дернулась и попятилась назад. Елозя по бревнам, пошла, пошла…, пошла, пошла. И, о чудо! Встала на твердую почву. Алексей, быстро заглушивший двигатель, несколько секунд не шевелясь, и не веря, глядел во все глаза на обессилевшего деда Ивана, который, подойдя к автомобилю, устало сел на соседнее место и прохрипел:
ЖАЖДУ!
Алексей машинально, так и не закрывая рта, достал за задним сиденьем небольшую канистру с водой и протянул старику:
Что, отец, неужели вышло у нас?
Неуверенным голосом проговорил Никитин.
_Вылезь и полюбуйся сам. С Божьей помощью сподобились. А ты переживал….
Ответил старец, изрядно отпивший из «чеплашки»:
Спасибо, сынок. На, попей тоже. - Протянул он руку.
Алексей, чуть прихлебнув, спохватился и выбрался наружу. Осмотрев машину, заметил, что в основном она была в порядке. Кроме небольшой мелочи: фаркоп и задний бампер немного покорежило. Но то все ерунда, факт налицо - его «тачка» была снова на ходу. И все это чудесный дед Иван.
_Не знаю даже как отблагодарить вас….
Начал, было, он смущенно, садясь обратно за руль.
_Да, Алеша, теперь ты мой должник.
Опершись щекой о руку, многозначительно сказал старик.
_Конечно же….
Никитин полез в карман, доставая портмоне с деньгами, и вытаскивая несколько купюр. Дед поморщился, отстранив денежки отрицательным жестом:
Нет, Алексей, денег от тебя мне не надо, я пошутил. А если серьезно: мне тут нужно в одно место, к знакомому одному в гости. Звал меня за медом. Лесник здешний, сосед мой, Федор Михайлович Куропаткин. У него пасека. Как раз тебе по пути на трассу….
_Конечно, конечно, без проблем. - Уже заведя двигатель и трогаясь, сказал Никитин:
Поедим, а как туда добраться?..
Он объехал злополучный участок грязи и потихоньку двинулся вперед.
_Значит так, Алексей, дорогу тебе показали правильную. Километра через два мы выедим на насыпную, она уже пошире, да и путь на ней попрямей. По ней доедим до границы лесничества, а там я пешком – на легковой не проедешь. Ты же по той же дороге доберешься до совхоза «Ударник». А вот уже за ним (за совхозом) прямая автострада до самого Петрозаводска. Вот так. Тебе, кстати, куда надобно-то?
Поинтересовался старик.
_Да я, дедушка, домой обратно возвращаюсь. В Ленинградскую область, город Пушкин. Слыхал про такой?
Никитин задорно посмотрел на деда.
_Про город-то нет, а вот про писателя-то с таким именем слыхивал. Такой, с юмором стихотворец. Из мавров, говорят, как Симеон и Луций Киринейские.
Ухмыляясь, с прищуром ввернул дед Иван.
«Да, интересный «экземпляр». - Подумал Алексей, кивая деду, силясь при этом вспомнить названных стариком писателей…, да так и не вспомнил:
Совершенно верно. Эрудировный оказывается вы человек, Иван…, а кстати, как вас по отчеству величают, если не секрет?
Спросил Никитин.
_Ну, что по новой знакомиться будем? Ладно. По батюшке буду, значит, Заведеич. А вас, тогда как?
Иронично ответил старец.
_Меня зовут Алексей Георгиевич Никитин. Подыгрывая «Заведеичу» в интонации, шутливо представился наш герой.
А какими судьбами в наших краях? Поинтересовался дед Иван.
_Да я проездом из Мурманской области. Был в тамошней обсерватории (это, где за звездным небом наблюдают). Астрономия всего лишь мое увлечение, а работаю я…, короче говоря, в области молекулярной биологии. Что еще?.. Женат, имею двоих детей: девочку и мальчика. Вот так….
Кратко обрисовал себя Алексей, поглядывая то на старика, то на дорогу.
_Понятно, понятно: кварки, квазары, белые карлики, черные дыры. Астрохфизика, одним словом. Стволовые клетки, спирали ДНК, хромосомы-ребосомы, слыхал, слыхал.
Согласно закивал старик, который вероятно большую часть своей жизни провел в лесу.
Никитин только восхищенно крякнул:
Ну, вы, Иван Заведеевич, и даете! Вот это лесники пошли продвинутые! Прямо-таки Оксфорд у вас тут какой-то.
_Да не какой не Охсворт, просто и мы маленечко читываем по зиме, когда делать нечего возле печки. Там, какой-нибудь журнал, «Наука и жизнь», например….
Скромно объяснил Иван Заведеевич. Алексей в ответ одобрительно кивнул.
Потом долго ехали молча, думая каждый о своем. Затем, взглянув весело на попутчика, Никитин спросил:
А что, Иван Заведеич, Бог есть? Ведь, вы что-то там кричали ему. И…, может, это он нам ответил, а?
_Ты, Алексей, об этом лучше не шути. А Бог, Он есть, конечно, как же без Него? И конечно Он помогает, как же без этого? - Совсем серьезно проговорил старец, глядя прямо в глаза Никитину.
Алексей чуть смутился от слов деда, но наверно из-за неординарного случая ему захотелось вновь вернуться к этой теме:
Ладно, только не обижайтесь, Иван Заведеич. Вот, вы говорите, что Бог есть, а откуда вы знаете наверняка? Вы, что видели его?
_А как же, конечно видел. Вот, как тебя, так и Его видал…
_Ха! И что? Как он выглядит? С крыльями и нимбом во всю голову?
Решил наш «академик» поставить в тупик необразованного старичка.
_Как выглядит? - Сходу начал Заведеич - Нормально, без крыльев…. Да вот как ты, так и выглядит. Та же рыжая борода, и возраста того же. Только волосы подлиньше, да ростом Он чуть повыше. А так, как все люди: две руки, две ноги. Три года по земле ходил, на нас поглядывал. Плотником работал. Иногда людей от смертельных болезней лечил. Но не узнали Его, завидовать стали Ему. А чему завидовать – драному халату, да стоптанным сандалиям?... Тогда взяли Его, и связали Его. Самосудом судили, палками побили, да на дереве повесили. Поругались Ему, пар выпустили, да по домам разошлись. А Он что? Он повисел в одиночестве, да от горя и умер. Наши грехи Ему сердце-то разорвали, не выдержал. Затем Его по обычаю, не как собаку, а как положено в гроб положили. Опосля трех ден поминать пришли к могиле, а она пустой оказалась. Ну, все поначалу струхнули. Но тут явился ангел и сказал, что бы они не беспокоились. Что, де Учитель живой-здоровый, и ждет их всех на Оливковой горе. Там и встретились, и верно живой, улыбается. Расцеловались с Ним, обнялись. Он и говорит: «Ребятишки Мои и детишки Мои! Любил Я вас, учил Я вас. А теперь время пришло домой Мне возвращаться», и пальцем на небо показывает: «А вам заповедаю – любите, друг друга, и других научите тому же». Сказав это, рукой помахал, да на Небеса поднялся. Но обещал вернуться еще…. Вот, до сих пор и ждем Его, сердешного. Аминь.
Складно и интересно рассказал старец, так что Никитин невольно заслушался. После небольшого молчания он проговорил:
Да, познавательно, Иван Заведеич…, хотя, что-то подобное я слышал из этого (в Университете по научному атеизму проходил). Но вы так живо все описали, как-будто действительно присутствовали при всем при том, а? Ну, с вами не соскучишься…. Да, в принципе, для мировой литературы вклад большой, конечно (я имею в виду эту историю об Иисусе Христе). Но, знаете, для нас – людей образованных, все это по большому счету ненаучно, и, извините, как-то архаично….
Заведеич в ответ ухмыльнулся:
«Ненаучно»…. Мал, ты Алексей, еще об этом судить. Станешь постарше, поумнеешь, сам все поймешь…. Да даст Господь тебе разумение во всем!
И старик истово перекрестил изумленного Алексея.
_Ладно, будет вам. - Чуть отстранившись, сказал Никитин:
Вам, вот, лучше бы с моей супругой, Марией пообщаться. Она последнее время тоже в религию с головой ушла. В храм стала ходить, молиться, свечки покупать, платок надела. Тихая стала какая-то, смиренная…
_А что у вас с ней случилось?
Проникновенно спросил Заведеич, не отводя глаз от Никитина.
Алексей вздохнул: Да, вот, ребенок у нас был. Три месяца прожил, а затем чахнуть стал. Врачи только руками разводили, ничем помочь не могли. К бабкам носили, говорят: «порча-сглаз». Ну, денег на тех и на этих потратили, все впустую. Одна женщина совет дала окрестить дитя. Да уже поздно было, помер младенец. Горевали мы, жена конечно больше. А потом что-то с ней случилось: сама крестилась, старших детей, меня даже заставила…. Теперь вот набожной стала, не узнать бывшую комсомолку, спортсменку, красавицу…. - Невесело ухмыльнулся Алексей.
_А ты-то как? Поинтересовался старик - Небось, водкой горе залил, да вскоре забыл, а?
_Да нет, я шибко не переживал. Но с женой у нас после этого, если честно, отношения не очень. - Нехотя ответил Никитин.
_Ладно, Алексей. Я тебе только вот, что хочу сказать, - продолжил дед Иван - Мария, жена твоя правильную долю себе взяла, коли к Богу потянулась. Верю, что Господь ей сердце залечит…. Но и тебе Он определил участь особую. - Серьезно и торжественно, вдруг начал старец - Наша встреча с тобой Им изволена, поэтому есть у меня для тебя послание. - Старик полез к себе под брезентовый «дождевик», и вытащил дорожную котомку. Алексей от неожиданности остановил машину, с любопытством и недоверием посмотрел на старца:
Вы что меня разыграть решили, Иван Заведеич? - Сердито начал он….
_Ты обожди не торопись. Перебивая, ответствовал дед Иван: Вот, смотри.
И он достал из сумки что-то коричнивокожанное.
_Что это? - Недоверчиво покосился Алексей
_Это…. - Дедушка погладил кожаный оклад - Это, Алеша, одна древняя книга-манускрипт, называется Апокалипсис. Написана она на греческом. Привезена к нам из Византии….
_Да? А как у вас оказалась?
Уже с интересом стал рассматривать Никитин этот фолиант, перелистывая желтые от времени страницы с непонятным и красивым шрифтом.
Старик задумался: О…, это было давненько. Тогда еще междоусобная война по всей Руси была….
_Гражданская, что ли? - Вставил заинтригованный Алексей.
_Ну да, вроде того…. Так вот, скитался по нашим лесам один инок. Звали его Сергий. Заплутал здесь он, да ко мне во скит забрел. Оголодал он, исхудал, волк его где-то подрал, еле ноги унес. Ну, я его приютил, травами да молитвой выходил. Ягодой, медвежатиной, да медом откормил. Когда он немного оклемался, в себя пришел, стали мы с ним общаться. Он о себе рассказал, я немного о себе…. А страдалец-то наш был гол как сокол, при нем только сума с книжками. Он мне в благодарность на выбор и предложил. Я енту выбрал, долго ее в руках не держал. Чрез Сергия-то она назад ко мне вернулась…
Уже тише и как-то непонятно закончил старец. Затем, почесав затылок, продолжил:
Да, вот…, потом я его благословил в путь дальний. Ему до Новгорода шибко срочно надо было добраться. Ну, я ему дорогу покороче показал, да провизией, какая была, снарядил. На том и попрощались, а вещь эта у меня и осталась….
Заведеич сидел и смотрел на уткнувшегося в книгу Алексея. Лицо пожилого человека, окаймленное вокруг пушистой стариковской сединой, раскраснелось и как бы просветлело, как после бани. Глаза излучали радостный свет, в глубине которых искрился огонь мудрости.
_Да, любопытный экземпляр…. Так, вы мне ее дарите?
Закрыв книжку, Никитин взглянул на уже обыкновенное лицо деда Ивана.
_Конечно, сынок. Бери себе и изучай, коли время будет.
_Ладно, надо специалистам показать…. Ну что, поехали дальше?
Алексей уже было завел зажигание.
_А не надо никуда ехать, Леша, уже приехали.
Старик показал на стоящий возле дороги плакат «охраняемая зона»:
Здесь мне и выходить. А дальше в лес, там, по бездорожью к Михалычу мигом дошаркаю.
_Да, вы подождите!
Алексей не ожидал, что так скоро распрощается с удивительным человеком:
Как-то все вместить не могу. Вы мне ведь и с машиной помогли, и, вот, книгу, наверное, ценную дарите…. А я? Что мне для вас еще сделать? Я так вас отпустить просто не могу.
_Да нет, Алексей Георгиевич, мне ничего не нужно. Бог даст, свидимся еще. Ты главное живи правильно. Никого не бойся окромя Господа. Жену и детишек не обижай. Да нашу встречу не забывай, а я о тебе в молитвах всегда теперь вспоминать буду. Так что прощевай, да Бог тебе в помощь.
Старец Иван уже стоял возле автомобиля.
Алексей выскочил из машины, подойдя к Заведеичу, обнял крепко старика:
Спасибо тебе, батя, за твою помощь и за разговор твой…. Да и за все. Вот, только час виделись, а как будто знал тебя давно. Честно, прощаться не хочется.
_Давай, давай, езжай. Ты уже время здесь потратил, а тебе, небось, еще сутки до дому добираться. Да и солнце уже скоро сядет.
Иван Заведеевич похлопал Никитина по плечу. Алексей еще раз крепко пожал руку пожилому человеку, который весь как-то враз постарел, ссутулился и действительно, немного шаркая, потопал в глубь леса….
Уже в машине Никитин повернулся, посмотрев на удаляющуюся темную фигуру старика, и ему стало грустно. Сердце защемило, и как будто древняя вселенская тоска подкатила к самому горлу. Полсекунды и все прошло. Машина тронулась….

Потом уже, сидя в придорожном кафе на заправочной автостанции (оставив позади и лес, и совхоз «Ударник»), Алексей разговорился с тамошней симпатичной барменшей:
Да, хорошие у вас здесь места, красивые. И лесник ваш, Иван Заведеевич, замечательный старик. Если б не он, сколько бы я еще проторчал в этой глуши. Спасибо, помог. Да и человек он, видать, добрый, отзывчивый.
Весело сказал Никитин, отдохнувший и согревшийся двумя чашками кофе.
Девушка поддержала разговор, она была из местных:
Места у нас действительно просто сказка – леса полны грибов, ягод и зверьем всяким…. Только вот, лесника-то нашего зовут Федор Михайлович, как Достоевского. Да и не старик он еще. Ему всего-то лет под пятьдесят. Вы что-то перепутали….
_Ну да, Куропаткин, я знаю! А его сосед Иван Заведеевич. Вот, только фамилию он не упомянул. Хороший дедушка! - Поправился Алексей.
_Да нет тут у нас другого лесника, окромя Федора, свояка мово….
Вставила, подошедшая пожилая уборщица в полинялом синем халате. Как всякая женщина, без обиняков, из-за любопытства подхватившая разговор:
Федор-то на весь лес, на тыщу верст единственный егерь. Мается, а у него детей мал мала.
Помощника все обещают. Из техники у него одна кобыла Зорька, пока все объедет….
_Подождите, но Иван Заведеич в лесу живет…. Наверно и не лесник, а может монах? У него и вид благородный и речь религиозная. - Неуверенно вставил Никитин.
_У нас монахи все в монастыре, за горкой живут…. А ты говоришь, помог он тебе – машину вытащил и дорогу показал? Так то может быть…. Матерь Божья! Спаси тебя Николай Угодник! Так это, небось, на тебя Вековечный Иван вышел из леса….
И техничка испугано перекрестясь, поскорее ушла к себе в уборную.
_Что за Вековечный Иван? Дыховичный…, о таком слышал…. Эй, женщина! Да подождите же, галиматья какая-то.
Обескураженный Алексей снова сел за стойку бара.
_А это – местная легенда. - Стала пояснять барменша:
…. С давних времен этот человек, ни то леший, ни то ангел, поселился в наших лесах. Местный краевед, Павел Амвросиевич Калугин, говорит, что впервые о нем упоминается в Новгородских летописях аж с десятого века. Много рассказов о нем. В лесу заплутавшим, да в беду попавшим помогает. А браконьеров, да всяких там хулиганов по болотам путает, да страхом лесным пугает. Вот такая история. Только видят его в основном люди то отсталые, навроде доярки Нюрки, то нетрезвые, вроде Васьки-тракториста. А я думаю, что «это» какая-то неизученная болотная галлюцинация.
«Авторитетно» закончила смешливая девушка.
_Какая галлюцинация? Я же его за руку трогал! Да ведь он мне и книгу подарил…, секунду. Опешивший Никитин убежал за дверь и через минуту принес из машины книгу:
Вот, смотрите, старинная….
_Ну а я чего говорю, может и действительно монаха, какого сердобольного встретили, кто знает? - Оправдалась девушка….
Всю дорогу потом до дому Никитин гнал свою «шестерку» и думал; думал и сопоставлял….
Затем, в Ленинграде по его просьбе знакомый языковед подробно ту книжку изучил (откуда она у него оказалась, Никитин осторожно умолчал). Давид Яковлевич Пеленгер – веселый и эрудированный кандидат наук, лингвист и однокашник Алексея, ответствовал ему в такой форме:
Ну, ты молоток, Никита! Везучий ты, черт рыжий! Молчишь, где такую книжонку надыбал, о,кей. Но достал ты конкретно стоящую вещь. Текст – фигня, традиционная религиозная страшилка. Но материал, но срок давности! Как специалист заявляю: не позже середины второго века, и может конец первого, прикинь, да?! Написано на плохом греческом-койне (совершенно безграмотно), похожим на «автограф». Тоесть наверняка оригинал, представляешь?! Такого ни в «Ленинке», ни за бугром нету. Дело пахнет многими нулями условных единиц, понимаешь?! Да, вот еще: текст в основном канонический, в любом издании прочтешь, кроме некоторых частей – небольших вставок вместо пролога. Я тебе это перевел. Вот из-за них-то эта книжка настоящий уникум. Ну, братан, свезло, так свезло…. Если что, ты мой должник, Алекс.
_Ладно. Конечно. Посмотрим. Только и отвечал озадаченный Никитин. Кое-как отвязавшись от назойливого товарища и получив от него переведенный текст, Никитин уже дома прочитал интересные строчки (в начале было как бы предисловие от самого автора текста, тоесть от Иоанна Богослова):
…На днях приезжал ко мне Прохор с гостинцами и письмами от братьев из Ефеса. Так же и невеселую весть передал, что, с одной стороны власти опять стали притеснять наших, с другой, что в среде братьев пошла смута и схизма, всякая ересь и соблазны. Огорчительно. От самого Господа знаю, что это не в первый и не последний раз. Правы были и Кифа и Шабл, получившие об этом, лет двадцать назад, первые пророчества. Недавно так же и Иегуда, брат Якобы прислал ко мне копию своего послания диаспоре, где все о том же, как уже о случившемся. Да даст нам Господь мудрости и терпения в ожидании Жениха, кто имеет уши, да слышит! Напомнил Иегуда в своем послании древние предсказания Еноха, посему и мне решилось отправить в Азию сие послание для семи общин, где каждому Господь явил свое особое откровение….
Следующий текст представлял из себя заключительную часть книги, дописанную другим человеком, вероятно учеником Апостола:
….Я, Прохор – толмач любимого ученика Господня, своей рукой ответствую, что все записанное мной в сей книге есть, да и аминь. Особо же говорю тебе Путник и Свидетель, когда получишь сие послание, знай и разумей, что время и сроки подошли….
После прочтения этих странных строк, Алексей взял с книжной полки любимую Библию своей жены и нашел каноническое Откровение Иоанна. Весь вечер потратил на чтение и был разочарован, все в большей степени малопонятно и таинственно, что стало скучно читать: «И что тут такого разэтакого в ней, в этой книженции. Прав Додик, ерунда абсурдная, сказка для взрослых».

….Эх, если бы знать тогда, если бы тогда быть готовым, и понимать, что сейчас знаю! Да…, когда ж это было? Лет двадцать назад, кажется. Ох, Господи, сколько воды утекло с тех…
Послышался скрежет засова и скрип тяжелой железной двери камеры, которые прервали грустные мысли Узника, возвращая Никитина и нас с вами, дорогой читатель, в печальную и полутемную обитель нашего героя….
продолжение следует...

Тюрин Георгий