Привыкаю делиться кровью

7 февраля 11часов утра. Суббота.
Я мелкими шажками бегу по ледяной корке тротуара, очень спешу, ведь хотела приехать пораньше.
Станция Переливания Крови на улице Поликарпова.

Я пробираюсь сквозь заполненный людьми вестибюль, обнаруживаю две огромные очереди: одна в регистратуру, другая в гардероб. Решаю занять в регистратуру, и беру типовую анкету. Думаю, что пока буду стоять сюда, людей с одеждой станет поменьше (они ведь вроде до 14.00 работают). Вижу, что многие пришли семьями, они разбиваются и занимают сразу в обе. Стоим.
Я стою и думаю, что вот уже третий раз сдаю кровь. Пушкинская площадь, Норд-Ост, и вот сейчас? Первый раз я упрямо не хотела брать деньги за сдачу (как же так?! я ведь безвозмездно!), теперь понимаю, что эти 100 рублей обязаны дать вам на обед, а потратите ли вы их или отдадите нищему, это уже ваше личное дело. Так же я с удивлением узнала, что моя группа крови, которую я всегда считала второй, оказалась на проверку четвёртой, положительной. Это было в 15-ой больнице, после Норд-Оста. Запомнилась внимательная женщина главврач, понимающая и заботливая. Запомнилась девушка, с которой мы ели бесконечные вафли и пили сладкий чай в ожидании минуты, когда нас вызовут и возьмут кровушку. Она поразила меня своей искренней добротой к людям и абсолютной непоказушностью. Девушку звали Ирма, и была она тогда ведущей программы «Высший Свет» на ТВ6.
Сейчас рядом со мной стоят те же самые обыкновенные люди, такие же, которые и пострадали во время взрыва, только немного счастливей, потому как живы и даже здоровы.
У дверей дежурят два милиционера и проверяют паспорта. Никто не ропщет.
Входит экстравагантный молодой человек в чудной шляпе?
- Так граждане! Кто здесь последний? Поднимите, пожалуйста, руку, чтоб я лицо видел. Ага, вижу! Дама в белой шапочке. Прекрасно выглядите сегодня утром.
Молодой человек вносит оживление в оцепеневший народ, но тут же исчезает.
Приближаюсь к окошку.
- «Позвольте, но почему?! Ведь я хорошо себя чувствую» - восклицает женщина в норковой шапке. ? «Да, я болела, ну и что?! Сейчас ведь я здорова». - Увы, это так. Наш отзывчивый русский народ, вдохновлённый СМИ, во чтобы-то ни стало хочет помочь, но не задумывается о том, что нездоровой кровью он может только навредить. Женщину в норковой шапке просят уйти. Некоторых, бабушки-регистраторы просят подождать, пока подготовят бумагу, с которой пропустят к остальным врачам ? это обязательный осмотр.
Телевизионщики поймали какого-то парня, которому отказали в донорстве:
- "Блин! Я, здоровый мужик, никогда не болел, отлично себя чувствую, а эти? не взяли у меня кровь только потому, что мне 17 лет!» - Таков закон. Будь ты хоть здоров, как бык, но донором могут быть только люди с 18 до 60 лет.
- А когда станешь совершеннолетним, будешь сдавать кровь? - интересуются телевизионщики.
- Нет, никогда. Так они меня расстроили! ? не унимается парень, - Ну если только опять трагедия случится, тогда конечно?"
Ко мне тоже сунулась девица с микрофоном, сделав совершенно неживой взгляд, она спросила почему я сдаю кровь, раз у меня никто из близких не пострадал. Я, ошарашенная подобной бестолковостью, бормочу что-то про чисто-человеческие мотивации. Уходит.
Я озираюсь по сторонам и понимаю, что людей отнюдь не становится меньше, а наоборот, теперь они уже заняли ступеньки на улице. Мне их жаль, с подобной организацией, им придётся стоять часа два, а то и больше.
Ну вот, наконец-то я получила разрешение к остальным врачам. Вот ещё полчаса в гардероб, и можно двигаться на осмотр.
Ко мне, как уже сдававшей кровь врачи относятся более лояльно: Когда последний раз сдавали? - спрашивает медсестра - М-м, точно не помню, в октябре 2002-го, после Норд ? Оста.
- Ясно, ? говорит медсестра. - Ну, я вам тогда не буду, наверное, давление мерить, хорошо?
-Конечно, ? говорю, - не надо.
- Тогда всё. Пить чай и в операционную.
В маленькой столовой уже наготове одноразовые чашки с чаем и сухари с маком.
- Сами, сами, всё сами. У нас самообслуживание, - объясняет мне проворная дама в чепчике.
Тут тишина, только хруст сухарей слышен. Пью сладчайший чай. На двери надпись: «Сразу после чая идти в операционную»
Иду. Даже бегу. Дальше всё быстро, сажают на стул, иглу в вену и? «Работаем, работаем пальчиками!» Белый одноразовый контейнер наполняется красно-бурой жидкостью. Это моя кровь. Теперь она может попасть в тело другого человека и спасти чужую жизнь.
- Вы себя хорошо чувствуете?
Да, отлично.
Я выхожу на улицу и встречаюсь взглядами с людьми. Их много, очередь перед зданием метров в пятьдесят, им всё еще только предстоит. Я мысленно желаю им удачи в этом не самом лёгком мероприятии.
Идя к метро, думаю. Ведь после взрыва на Пушкинской площади не было столько желающих поделиться своей кровью, не принято это было ещё. После Норд-Оста, да, шок, и желание отдать всю, до последней капли. А сейчас? Не принёс ли нам взрыв в метро что-то больше кроме боли и страха, не вживил ли он в нас привычку, страшную привычку, относиться к подобным трагедиям как к обыденности? Не научил ли он нас отзываться на такие трагедии с холодной готовностью к чужому горю? Страшно? Действительно.

Таня Максимова